 |
 |
 |
АФОРИЗМЫ
|
1. Каждый человек может вполне быть самим собою только пока он одинок 2. Здоровье до того перевешивает все остальные блага жизни, что поистине здоровый нищий счастливее больного короля 3. Жениться - это значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности 4. В болезни или в горе воспоминание рисует нам каждый безболезненный или безнуждный час бесконечно завидным, как потерянный рай. Но переживая наши красные дни, мы не замечаем их вовсе и тоскуем по ним лишь тогда, когда настанут черные 5. В старости нет лучшего утешения, чем сознание того, что все силы в молодости отданы делу, которое не стареет 6. Глупец гоняется за наслаждениями и находит разочарование, мудрец же только избегает горя 7. Средний человек озабочен тем, как бы ему убить время, человек же талантливый стремится его использовать 8. Девять десятых нашего счастья зависит от здоровья 9. Есть одна только врожденная ошибка - это убеждение, будто мы рождены для счастья 10. Истинная дружба - одна из тех вещей, о которых, как о гигантских морских змеях, неизвестно, являются ли они вымышленными или где-то существуют 11. Истинный характер человека сказывается именно в мелочах, когда он перестает следить за собою 12. Лучше обнаружить свой ум в молчании, нежели в разговорах 13. Между гением и безумным то сходство, что оба живут совершенно в другом мире, чем все остальные люди 14. Как лекарство не достигает своей цели, если доза слишком велика, так и порицание и критика — когда они переходят меру справедливости 15. Тщеславие делает человека болтливым 16. Честь - это внешняя совесть, а совесть - это внутренняя честь 17. Не говори своему другу то, чего не должен знать твой враг 18. Ежели не желаете нажить себе врагов, то старайтесь не выказывать над людьми своего превосходства 19. Ставить кому-либо памятник при жизни значит объявить, что нет надежды на то, что потомство его не забудет 20. Те, которые надеются стать философами путем изучения истории философии, скорее должны вынести из нее то убеждение, что философами родятся, так же, как и поэтами и притом гораздо реже 21. Ценить высоко мнение людей будет для них слишком много чести 22. Каждый усматривает в другом лишь то, что содержится в нем самом, ибо он может постичь его и понимать его лишь в меру своего собственного интеллекта 23. Уединение избавляет нас от необходимости жить постоянно на глазах у других и, следовательно, считаться с их мнениями 24. В одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле 25. Кто не любит одиночества - тот не любит свободы 26. Одиночество есть жребий всех выдающихся умов 27. Когда люди вступают в тесное общение между собой, то их поведение напоминает дикобразов, пытающихся согреться в холодную зимнюю ночь. Им холодно, они прижимаются друг к другу, но чем сильнее они это делают, тем больнее они колют друг друга своими длинными иглами. Вынужденные из-за боли уколов разойтись, они вновь сближаются из-за холода, и так - все ночи напролет 28. Как животные лучше исполняют некоторые службы, чем люди, напр., отыскивание дороги или утерянной вещи и т. п., так и обыкновенный человек бывает способнее и полезнее в обыденных случаях жизни, чем величайший гений. И далее, как животные никогда собственно не делают глупостей, так и средний человек гораздо меньше делает их, нежели гений 29. То, что есть в человеке, бессомненно, важнее того, что есть у человека 30. Отдельный человек слаб, как покинутый Робинзон: лишь в сообществе с другими он может сделать многое 31. Человек - единственное животное, которое причиняет другим боль, не имея при этом никакой другой цели 32. Лицо человека высказывает больше и более интересные вещи, нежели его уста: уста высказывают только мысль человека, лицо - мысль природы 33. Следует воздерживаться в беседе от всяких критических, хотя бы и доброжелательных, замечаний: обидеть человека - легко, исправить же его - трудно, если не невозможно 34. Богатство подобно морской воде, от которой жажда тем больше усиливается, чем больше пьешь 35. Все негодяи, к сожалению, общительны 36. Убогий человечек, не имеющий ничего, чем бы он мог гордиться, хватается за единственно возможное и гордится нацией, к которой он принадлежит 37. Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы 38. Самая дешевая гордость - это гордость национальная 39. Проповедовать мораль легко, обосновать ее трудно 40. Жизнь и сновидения - страницы одной и той же книги 41. Никого так ловко не обманываем мы и не обходим лестью, как самих себя 42. Каждый ребенок отчасти гений, а каждый гений отчасти ребенок 43. В практической жизни от гения проку не больше, чем от телескопа в театре 44. С точки зрения молодости жизнь есть бесконечное будущее; с точки зрения старости - очень короткое прошлое 45. Человеческую жизнь нельзя, в сущности, назвать ни длинной, ни короткой, так как в сущности она именно и служит масштабом, которым мы измеряем все остальные сроки 46. Врач видит человека во всей его слабости, юрист - всей его подлости, теолог - во всей его глупости 47. Из личных свойств непосредственнее всего способствует нашему счастью веселый нрав 48. Чем больше человек имеет в себе, тем меньше могут дать ему другие люди. Вот почему интеллигентность приводит к необщительности 49. Скука терзает прежде всего знатных и богатых людей 50. Сотни предметов, доставляющие людям удовольствие, для большого ума скучны 51. Весьма ограниченный в умственном отношении человек в сущности – самый счастливый, хотя никто не позавидует такому счастью 52. Глубокое знание есть первое условие счастья 53. Мнение других о нашей жизни ценятся обычно, по слабости человеческой натуры, непомерно высоко. Как кошка мурлычет, когда ее гладят, так же стоит похвалить человека, чтобы его лицо непременно засияло истинным блаженством 54. Необходимо умерить чрезмерную чувствительность к чужому мнению как в том случае, если нам льстят, так и в том, если нас порицают. Иначе мы станем рабами чужих мнений и настроений 55. Если нам доведется услыхать, как полдюжины баранов пренебрежительно ругают выдающегося человека, тогда мы поймем, что ценить высоко мнение людей – будет для них много чести 56. Гордость – готовое убеждение человека в своей высокой ценности. Тщеславие – желание вызвать это убеждение в других 57. Тщеславный человек должен бы знать, что доброе мнение других, которого он так добивается, гораздо легче и вернее создается молчанием, чем говорливостью 58. При бесстыдстве и глупой наглости большинства, всякому, обладающему какими-либо внутренними достоинствами, следует открыто выказывать их, чтобы не дать о них забыть. Особенно этот образ действий советуют тем, кто обладает высшими реальными личными достоинствами, о которых нельзя постоянно напоминать (титулами и орденами). В противном случае может осуществиться латинская поговорка о свинье, поучающей Минерву 59. Кто в простоте душевной общается с людьми, как с равными, того люди искренне сочтут за ровню 60. Самая дешевая гордость – национальная. Кто обладает крупными личными достоинствами, тот, постоянно наблюдая свою нацию, прежде всего подмечает ее недостатки. Но убогий человек, не имеющий ничего, чем он мог бы гордиться, хватается за единственно возможное и гордится своей нацией; он готов с чувством умиления защищать все ее недостатки и глупости 61. Нельзя не признать, что в национальном характере мало хороших черт, ведь субъектом его является толпа 62. У толпы есть глаза и уши, но крайне мало рассудка и столько же памяти. Она аплодирует в момент совершения заслуг, но вскоре забывает о них. В этом случае уместно создать в виде креста или звезды всюду и всегда слышное толпе напоминание: Этот вам не ровня, за ним есть заслуги! Однако при несправедливом назначении орден теряет эту ценность, поэтому в этом следует проявлять осторожность 63. Человек видит, что не столь важно быть деятельным членом общества на свой взгляд и совесть, сколько казаться таковым на взгляд других. Отсюда старательная охота за благоприятным мнением других людей 64. Ругая кого-либо, человек тем самым показывает, что он не может привести против него ничего обоснованного, ибо иначе он начал бы с этого, а делать выводы спокойно предоставил бы другим 65. Кто нарушил раз доверие – теряет его навсегда 66. Средство не может быть дороже цели 67. Грубость – наисильнейший аргумент, против которого не устоит никакой ум 68. Мудрец не должен обращать внимания на оскорбления 69. В средние века Бога заставляли не только заботиться о нас, но и судить нас 70. Каждый упрек может задевать лишь по мере того, что малейший намек, попадающий в цель, поражает гораздо глубже, чем самое тяжкое обвинение, не имеющее никакого основания. Вот почему, кто действительно сознает, что не заслуживает упрека, тот будет спокойно презирать его. И какое шаткое мнение о своем собственном достоинстве должен иметь тот, который торопится зажать рот всякому задевающему его заявлению, чтобы оно не огласилось 71. Честь нации заключается не только во внушенном мнении, что ей следует доверять, но также и в том, что ее следует бояться: поэтому она никогда не должна оставлять безнаказанными никакие посягательства на свои права 72. На честь притязает каждый, на славу – лишь исключения, ибо славу можно стяжать только необыкновенными отличиями 73. Каждый может ценить и понимать лишь родственное ему и односущное. Но плоскому родственно плоское, пошлому – пошлое, и каждому больше всего нравятся его собственные произведения, как самые родственные 74. Кто хочет подвести итог своей жизни в смысле благополучия, должен вести счет не по пережитым им наслаждениям, а по количеству избегнутых им зол 75. «Жить счастливо», значит «жить менее несчастливо» 76. Блистательные, шумные празднества и увеселения имеют в себе внутреннюю пустоту, потому что они громко противоречат скудности и горемычности нашего существования 77. Академии и философские кафедры представляют вывеску, внешний вид мудрости, но она там отсутствует, и искать ее надо в совершенно ином месте 78. Иные слишком много живут в настоящем – это легкомысленные; другие слишком сильно заняты будущим – это боязливые и заботливые. Редко, кто точно придерживается надлежащей меры 79. Те, которые упускают настоящее, не пользуясь им и не наслаждаясь, а стремлением и надеждами живут только в будущем, – такие люди, несмотря на свои важномудрые мины, похожи на тех ослов в Италии, ход которых ускоряют тем, что на привязанной к их голове палке вешают у них перед носом связку сена, и они всё надеются до нее добраться. Такие люди обманывают себя на целое существование, живя постоянно временно 80. Чтобы сохранять в себе спокойствие духа, мы должны постоянно помнить, что нынешний день наступает только раз и никогда не возвращается 81. Мы пропускаем с угрюмой миной тысячи приятных часов, не наслаждаясь ими, чтобы потом вздыхать по ним с тщетной тоской 82. Кто живет в сутолоке дел или удовольствий, не продумывая пережитого, а только лишь сматывая клубок жизни, у того ускользает осмысленная сознательность. Дух его представляет хаос, а в его мысли закрадывается некоторая путаница, что тот час же замечается по отрывочности и бессвязности его беседы 83. В самой полной гармонии можно находиться только с самим собой; не с другом, ни с возлюбленной, ибо различие индивидуальности и настроения всякий раз производит некоторый диссонанс. Поэтому глубокий мир сердца и спокойствия духа возможны только в уединении 84. Людей делает общительными их неспособность переносить самих себя в одиночестве. Недовольство внутренней пустотой – вот, что гонит их в общество 85. В каждом обществе, коль скоро оно многолюдно, преобладает пошлость 86. Когда приходит хороший тон, уходит здравый смысл 87. природа положила самое резкое различие между людьми во всех отношениях. Общество, пренебрегая этим, ставит всех на одну доску, и более того, ставит искусственные различия по ступеням сословия и ранга, которое весьма часто противоположно рангу, положенному природой 88. Человек, одаренный умом и духом представляет собой единицу, а не дробь 89. Великие умы имеют также мало склонности сходиться с остальными, как педагоги вмешиваться в игры шумящих вокруг них детей 90. Как в каждом городе рядом с благородными живет всякого рода чернь и сволочь, так и в каждом, даже самом благородном человеке есть в задатке совершенно низкие и подлые черты человеческой натуры. Не следует будоражить этой внутренней черни и позволять ей выглядывать из окон 91. Следует всегда и везде оставаться господином над впечатлениями от окружающего 92. Истинно великие умы ютятся одиноко, как орлы на вершинах 93. Большая часть людей до того субъективны, что их ничто не интересует, кроме их самих 94. человек с правильным взглядом среди заблуждающихся и сбитых с толку похож на того, у кого часы идут правильно, между тем как все городские поставлены неверно. Он один знает настоящее время, но что в нем толку? Все проверяют и ставят свои часы по неверным городским, даже и те, кто знает, что их часы показывают правильно 95. Не легко потерять друга вследствие гордого и несколько пренебрежительного обращения, но очень нетрудно вследствие излишнего дружелюбия и предупредительности, которые делают его высокомерным и несносным 96. Следует тщательно остерегаться составлять себе очень благоприятное мнение о человеке по первому знакомству, а то в большинстве случаев придется разочаровываться 97. Человек обнаруживает свой характер в мелочах и пустяках, при которых он не сдерживается. И таких случаев не следует упускать, чтобы наблюдать о нем и делать выводы о нем 98. Если кто в мелочных обыденных житейских отношениях поступает, не принимая в расчет других, ищет лишь собственных выгод во вред прочим, то будьте уверены, что в его сердце нет никакой справедливости, и что он и в крупных делах окажется негодяем 99. Понять правило – одно, а научиться применять его – другое. Первое усваивается умом сразу, а второе – путем упражнений, постепенно 100. Как тяжесть собственного тела носишь, не замечая ее веса и чувствуешь каждую постороннюю тяжесть, так не замечаешь и собственных пороков и недостатков, а видишь только чужие 101. Обнаруживание своего ума и способностей (перед другими) есть только косвенный способ уличения других в бездарности и тупоумии 102. Обнаруживать свой гнев и ненависть на лице и в словах бесполезно, смешно и пошло. Проявлять гнев и ненависть можно не иначе, как на деле 103. Ничто не может нас лучше приспособить к спокойному перенесению постигающих нас несчастий, как убеждение в истине, что всё, что совершается – от великого до последней мелочи – совершается необходимо 104. Как жесткий воск посредством небольшой теплоты можно сделать таким мягким, что он принимает любую фигуру, так самых упорных и враждебных людей посредством небольшой доли вежливости и приязни можно сделать податливыми и любезными 105. Вежливость – признанное лицемерие 106. Вежливость – фиговый листок эгоизма 107. Вежливость есть открыто признанная фальшивая монета 108. Если бы мы постоянно помнили, что обыкновенная вежливость – только маска, то и не кричали бы в ужасе, если она когда-нибудь немножко сдвинется или ее на минуту снимут. Когда же кто-нибудь становится прямо грубым, то это всё равно, что если бы он сбросил одежды и предстал во всей натуре 109. Кто хочет, чтобы доверяли его суждению, должен высказывать его хладнокровно и без всякой страстности 110. Никогда не поддавайтесь соблазну самовосхваления, даже при неоспоримых правах на это 111. Лицо человека говорит больше, чем его уста, будучи монограммой всех его мыслей и стремлений 112. Уста высказывают только мысль человека, лицо – мысль природы 113. Чем благороднее и совершеннее какая-нибудь вещь, тем позднее и медленнее достигает она своей зрелости 114. Мужчины могут не заметить, что лежит у них под носом, а женщины видят это ясно 115. Между мужчинами существует от природы простое равнодушие; между женщинами уже природная враждебность 116. Как мы не чувствуем общее здоровье нашего тела, а только небольшое местечко, где жмет сапог, так точно и думаем мы не о сумме вполне благополучно идущих дел, а о какой-нибудь ничтожной мелочи, которая нас раздосадовала 117. Кто хочет вкратце поверить утверждению, что наслаждение превышает страдание, пусть сравнит ощущения двух животных – пожирающего и пожираемого 118. Мы похожи на ягнят, которые резвятся на лугу в то время, как мясник выбирает глазами того или другого, ибо мы среди своих счастливых дней не ведаем, какое злополучие готовит нам рок – болезнь, обеднение, слепоту, увечье или сумасшествие 119. Всё, за что мы боремся, оказывает сопротивление, ибо всё имеет свою собственную волю, которую надлежит преодолеть 120. История, изображая жизнь народов, только и рассказывает нам про войны да возмущения: мирные годы проскальзывают кое-когда только как краткие паузы, как антракты. Точно так же и жизнь человека есть непрерывная борьба – с нуждой, со скукой, с другими людьми. Он повсюду встречает супостатов, проводит жизнь в непрерывной борьбе и умирает с оружием в руках 121. Если бы человеческий род не испытывал нужды, тягостей, неприятностей, то люди бы частью перемерли со скуки или перевешались, частью воевали бы друг с другом и резали и душили бы друг друга и причиняли бы себе гораздо больше страданий, чем возлагает на них природа 122. Представим себе, что акт зарождения человека не сопровождался бы ни потребностью, ни похотью, а был бы делом чисто благоразумного размышления: мог ли тогда еще существовать человеческий род? 123. Самым подходящим обращением людей друг к другу вместо: «милостивый государь», «sir» и т.д. должно бы быть: «товарищ по страданию» 124. Мужество допускает такое объяснение, что человек добровольно идет навстречу беде, грозящей ему в текущую минуту, дабы тем предотвратить еще большие в будущем беды, между тем как трусость поступает наоборот 125. Даже самый величайший гений оказывается решительно тупым в какой-либо отрасли знания; даже самый прекрасный, благородный характер иногда поражает нас отдельными чертами испорченности – как бы затем, чтобы признать свое родство с человеческой расой 126. Наш цивилизованный мир есть не более, как громадный маскарад. В нем есть рыцари, духовенство, солдаты, доктора, адвокаты, жрецы, философы. Но все они не то, что они представляют. Под этими масками скрываются отъявленные торгаши и спекулянты 127. Красивая девушка не имеет подруг, потому что ее стараются избегать из-за зависти к ее преимуществам 128. Но все-таки в этом мире, всякий раз снова нас поражая, весьма разрозненно всплывают явления честности, доброты и благородства, а равно и великого ума и гения. Они сияют нам из громадной темной массы, как отдельные блестящие точки 129. Такой удел людей великих в мире: их тогда лишь признают, когда их нет в живых 130. Если кто-то выделяется среди нас, пусть убирается – вот единодушный лозунг посредственности повсеместно 131. Чуть в какой-либо профессии намечается выдающийся талант, как тотчас же все посредственности этой профессии стараются замять дело и лишить его случая сделаться известным 132. Зависть есть несомненный признак недостатка того, к чему она обращена 133. каждый может хвалить только за счет собственного значения, всякий, утверждая славу за другим деятелем своей или родственной специальности, в сущности отнимает ее у себя. Вследствие этого люди склонны не к похвале, а к порицанию, т.к. через это они косвенно себя хвалят. Если же они все-таки хвалят, то для этого у них другие мотивы и соображения 134. Парик – символ ученого. Он украшает голову обильной массой чужих волос за неимением собственных, точно так же, как ученость в уснащении головы огромным множеством чужих мыслей 135. Самая совершенная ученость относится к гению, как гербарий к постоянно возрождающемуся, вечно свежему, вечно меняющемуся миру растений 136. Постоянное чтение отнимает у ума всякую упругость, как постоянно давящий вес отнимает ее у пружины, и самое верное средство не иметь собственных мыслей – это во всякую свободную минуту тотчас же хвататься за книгу 137. Менее всего стоит ради чтения удаляться от созерцания реального мира 138. Ученые – это те, которые начитались книг; но мыслители, гении и двигатели человечества – это те, которые читали непосредственно в книге вселенной 139. Всякое великое страдание, всё равно, телесное или духовное, говорит нам, чего мы заслуживаем, ибо оно не могло бы постичь нас, если бы мы его не заслуживали 140. Вместо того чтобы исключительно и вечно заниматься планами и заботами о будущем или предаваться тоске о минувшем, мы должны всегда помнить, что одно настоящее реально и единственно достоверно. Поэтому мы всегда должны чествовать настоящее радушным приемом, каждым сносным часом наслаждаться с сознанием его ценности, не омрачать его досадливыми гримасами из-за несбывшихся надежд в прошлом или заботами о будущем |